- В понедельник Путин прибыл в Минск, а пару дней назад, как сообщается, Путин провел стратегическую встречу со своими военачальниками. На ваш взгляд, чего следует ожидать после встречи Лукашенко и Путина?
- Я бы сказал, что это первый приезд за последние полтора года, может быть, дольше. Сейчас ситуация меняется, и ему нужна вся помощь, которую он может получить от Беларуси, от отправки боеприпасов, ремонта бронетехники и отправки ее со складов, обучения солдат, что он уже делает, до возможности хотя бы разработать подготовительный этап для предполагаемого вторжения в Украину.
- С белорусской стороны?
- С белорусской стороны.
- А вы называете это "предполагаемым вторжением". Почему?
- До сих пор утверждается, что вторжение произойдет. Мы посмотрим, как это будет происходить дальше, как будет происходить формирование дивизии в Беларуси. Но на данный момент ни украинцы, ни мы не видим для них возможности осуществить вторжение с нынешними силами. Но провокации, отвод украинских войск с действительно горячей линии фронта - эту работу очень последовательно проводит Беларусь.
- По вашему мнению, изменилась ли сейчас оценка ситуации с безопасностью в Литве?
- На данный момент ситуация с безопасностью, поскольку мы берем весь регион в целом, как она была на момент начала войны, такова, какова она есть. Ситуация в сфере безопасности существенно не изменилась. Несмотря на понесенные Россией потери, она восстановила часть своих возможностей в Калининградской области. Да, в Беларуси этих сил гораздо меньше, чем было в начале войны, когда шло наступление на Чернигов и Киев. Однако прошло уже несколько месяцев с тех пор, как они вновь появились в Беларуси.
Так что ситуация не простая. Угрозы не исчезли, но в настоящее время нет угрозы того, что военные называют обычным нападением на страны НАТО.
- В Литве продолжаются дебаты о немецкой бригаде, и в понедельник посол Германии в Литве Маттиас Зонн заявил, что, цитирую, "разговоры о том, что Германия отказывается от своих обязательств по бригаде, оскорбительны, и публично выраженное недовольство не приведет к размещению дополнительных войск в Литве". Почему эти дебаты до сих пор продолжаются в Литве?
- Я позволю себе не комментировать заявление посла. Я должен сказать, что союзники должны доверять друг другу и понимать друг друга. Мы понимаем сложную ситуацию в Германии, но Германия также должна понимать нашу чрезвычайную ситуацию.
Мы находимся между Калининградской областью и Беларусью. Это близкий к нашему регион, который находится в состоянии войны, и те страны, которые находятся рядом с ним, вовлечены в эту войну. Это не простая ситуация. Именно поэтому мы рассматриваем Мадридские соглашения и хотим, чтобы они были реализованы.
Однако мы понимаем, что в то время, когда и в Германии не было должных ресурсов для содержания сил, которыми располагал бундесвер, военной стороне дела уделялось недостаточно внимания. Сейчас Германия сильно изменилась, она сильно меняется, и требуется время, чтобы полностью измениться, нарастить, восстановить этот потенциал. Однако мы хотели бы видеть в Литве гораздо больше немецких войск. И это, конечно, не недоверие. Это уверенность.
- Я спрошу вас очень просто: вы за то, чтобы в Литве была постоянная бригада?
- На самом деле, ничего не изменилось. Раньше я говорил точно так же. Еще раз добавлю для тех, кто пишет по этому вопросу, что когда говорилось о 10 днях, были слова, которые никогда не упоминаются - "до тех пор, пока Литва не создаст необходимую инфраструктуру".
Поэтому я бы попросил вас всегда упоминать эти 10 дней с этими словами. Работа продолжается, мы работаем. Мы хотели бы видеть больше немецкого участия. Германия также участвует вместе с нами в совместной рабочей группе. Я считаю, что эта важная техническая работа должна выполняться без громких политических заявлений. Давайте просто делать свою работу.
- С началом войны темпы военных закупок в Литве изменились, и вы сами только что вернулись из Америки, где подписали контракт на приобретение HIMARS. В настоящее время производится около 60 HIMARS в год, но темпы производства планируется увеличить. Означает ли это, что мы можем увидеть их раньше запланированного 2025 г.?
- Да, производственные мощности увеличиваются почти вдвое. Это хорошая новость для нас, потому что до этого, с точки зрения их доставки, это могла быть совершенно другая дата. Но я бы подчеркнул, что 2025 г. - это не очень отдаленная дата. Напротив, это очень близкая дата, потому что за эти пару лет мы должны подготовиться, начиная с инфраструктуры и заканчивая обучением и подготовкой к интеграции этого потенциала в наши силы.
- Это не единственные покупки у американцев. Можете ли вы назвать другие?
- Да. В ближайшие несколько дней будет заключен еще один контракт с производителем, в данном случае Switchblade 600. Это боевые беспилотники с радиусом действия 40 км. Мы станем первой страной, которая купит их у США в следующем году.
- Если заглянуть чуть дальше, то можно обнаружить еще 18 закупок французских гаубиц на этот год. Сохранились ли эти стратегические планы?
- Когда гаубицы будут доступны, контракт предусматривает несколько более поздний срок, поскольку это новое поколение гаубиц. Если сравнивать их с нынешними, которые, например, были переданы Украине, то будущие гаубицы будут иметь антибаллистическую защиту, противоминную защиту. Это будет несколько иное, я бы сказал, качественное оружие. Именно это другое, второе поколение Ceasar мы и приобретем.
- Сегодня в Риге находится премьер-министр Великобритании Риши Сунак. Он призывает лидеров стран региона не только сохранить тот же уровень поддержки Украины в следующем году, что и в этом, но и увеличить его. Сможем ли мы это сделать?
- Я думаю, что желание есть. В Соединенных Штатах, когда я разговаривал с министром обороны Остином, много времени было уделено поддержке Украины. Я могу только заявить, что никакого сокращения помощи не будет. В некоторых случаях она будет увеличиваться, потому что ведутся разговоры о новых вооружениях, которых у Украины до сих пор не было.
- Какие?
- Ну, например, Patriot. Пресса уже писала об этом. И я думаю, что каждое новое оружие - это новый шаг к тому, чтобы у украинской армии было все больше западного оружия.
- Вы находились в США уже несколько дней, общались с высшими должностными лицами, США продолжают объявлять о новых пакетах помощи, но закон о ленд-лизе не работает. Почему?
- Ну, это вопрос не ко мне.
- Но вам было интересно? Вы спрашивали?
- Я должен сказать вам, что это соглашение между Украиной и США. Ленд-лиз - это когда кредитуется передача оружия. Это не подарок, а кредит. В данном случае сейчас, согласно распоряжениям Конгресса и президентским указам, оружие передается Украине бесплатно.
- Россия вновь нанесла авиаудары по Украине. После таких атак мы продолжаем говорить, что арсенал России исчерпан, что у нее нет ни артиллерии, ни беспилотников, ничего. И снова атака. Что мы действительно знаем об оставшейся военной мощи России?
- Мы знаем достаточно много.
- Что именно?
- Украинцы действительно много знают о военной мощи России, они знают, сколько ракет и в какой категории. Когда военные говорят об истощении или политики повторяют это, нужно понимать, что каждая страна, и Россия, в том числе, имеющая ракеты, имеющая системы, которые их запускают, должна всегда обеспечивать наличие боевого комплекта и стратегических запасов.
В среднем это около 30% ракетного запаса. Некоторые из них уже преодолены, некоторые еще не достигнуты. В любом случае запасы сокращаются, а российское производство не поспевает за такими темпами. Потому что если бы это было так, то ракетные атаки происходили бы не раз в 10 дней, а каждый день. Но это не так.
- 20 декабря - 300 дней войны. Когда, по вашему мнению, закончится война?
- Сейчас легче предсказать окончание войны, чем 10 месяцев назад. Я бы сказал, что конец войны может наступить в следующем году. Это может быть 2024 г. Это также война за ресурсы. Ресурсы Украины постепенно увеличиваются, несмотря на потери, которые она несет. Ресурсы России расходуются гораздо быстрее, чем она способна их восстановить, несмотря на потери, которые она несет. У России не так много союзников, как у Украины.