К сожалению, большинство реформ в нашей стране под видом благих начинаний сеют хаос там, куда простирается «рука реформатора». Мы смирились с пенсионной реформой, пытаемся как-то выжить в эпоху реформирования медицины, а плоды проводимой строительной реформы предстоит пожинать не только нам, но и нашим детям и внукам.
Ускорение, упрощение. «А ну, давай, наяривай». Уже было. Чем кончилось – знают все. А что сейчас?
Стагнация строительного рынка подтолкнула правительство к гениальной мысли — а не провести ли реформу? И ведь, правда, если упростить механизмы согласования, экспертиз, введения в эксплуатацию, убрать из этой цепи лишние звенья, можно значительно ускорить и удешевить процесс строительства новых объектов, к тому же уменьшить коррупционную составляющую. Сказано — сделано! И вот в марте 2011 г. страна взяла курс на реформирование строительной отрасли, новые правила игры изложены в Законе «О регулировании градостроительной деятельности».
Главная цель реформы — упростить и ускорить. Для этих целей на смену советской системе архитектурно-градостроительных советов, госэкспертиз и технологически устаревшим СНиПам, по задумке инициаторов, должна прийти личная ответственность исполнителей (архитекторов, инженеров, строителей), работающих в тщательно прописанных генпланах с зонингом и детальным планам развития территорий. Что за этим стоит?
Долой согласования со специалистами! Мы сами все знаем.
К примеру, ранее все проекты в обязательном порядке контролировались со стороны архитектурно-градостроительных советов городов и областей. Проекты выносились на рассмотрение, их детально изучали, отправляли на доработку и исправление недочетов: где-то решить проблему транспортной доступности, где-то понизить этажность и пр. Теперь же согласовывать можно, но не обязательно. А кто же по собственному желанию захочет усложнять себе жизнь и согласовывать что-то с кем-то, если можно обойтись и без этого?
«В глазах общественности за все, что строится в городе, отвечаем по-прежнему мы. Мы все время инициируем, все время пытаемся повернуть законодательство к нам лицом. Были письма местной власти в Кабмин, были наши предложения изменений редакции текста закона, мы обращались в Минрегионстрой, но нас пока никто не услышал... Видимо должно пройти время, потому что пока бизнес ставит свои интересы выше градостроительной деятельности», — говорит Андрей Куделин, первый заместитель начальника Главного управления градостроительства и архитектуры КГГА.
Какая экспертиза? Мы, что, правонарушители? Нам, что, не доверяют?
Еще один немаловажный «упростительный» момент — обязательной экспертизе подлежат только объекты IV и V категорий сложности. Чтобы начать строительство такого объекта, потребуется получить разрешение Главной архитектурно-строительной инспекции (ГАСИ), а принятым в эксплуатацию оно будет только после предоставления ГАСИ сертификата соответствия, пишет i. В результате в 9 из 10 случаях для начала строительства уже нет необходимости проходить экспертизу, согласовывать с кем-либо проект и получать разрешения в Инспекции государственного архитектурно-строительного контроля (ГАСК), надо всего лишь известить ее об этом, зарегистрировав декларацию. Построив, надо опять известить ГАСК, и после регистрации декларации о готовности объекта к эксплуатации, пользоваться им в свое удовольствие.
Если нельзя, но очень хочется – значит можно. Особенно, если заплачено.
Эксперты градостроительства, мягко говоря, в шоке от такого подхода. «Никакая проектная документация на строительство, на реконструкцию, на техническое переоснащение, на капитальный ремонт, на реставрацию — не подлежит ни с кем и никакому согласованию. Этот пункт писали люди, весьма далекие от строительства проектирования архитектуры. Из моей практики я знаю, что любой проект подлежит на разных стадиях технологических проектных и изыскательских работ соответствующими согласованиям, без этого проектирование не может существовать. Можно ли начинать проектирование без разработок генерального плана? Можно ли начинать разработки генплана без топогеодезической подосновы, которая является актуальной на определенный момент сегодняшнего дня?
Допустим, я сегодня начинают проектировать по старой топооснове, а там уже появились новые подземные инженерные коммуникации, к новому зданию за углом налево, или за углом направо построили новое здание, сделав так называемую стену из свай, подземный водоток изменился, и воды хлынули на мою территорию... Или разве можно согласовать строительство высотности объектов без согласования с соответствующими службами воздушного сообщения?», — комментирует ситуацию заслуженный строитель Украины, известный строительный эксперт Анатоль Карминский.
Оказывается, все это, согласно новому закону, еще и как можно. Особенно, если проектируемый объект I-III категории сложности. Причем надо отметить, что четких критериев для определения категории I–III законодательством не прописано. К IV категории сложности относятся объекты, рассчитанные на постоянное пребывание более 300 человек и/или временное пребывание более 50 человек, а также те, которые могут привести к убыткам более 15 тыс. минимальных заработных плат.
К V категорий относятся объекты, соответствующие классу последствий (ответственности) СС3, а также те объекты, которые в соответствии с Законом Украины «Об объектах повышенной опасности» № 2245-III от 18 января 2001 г. отнесены к объектам повышенной опасности, и включены в перечни объектов повышенной опасности, утвержденные Постановлениями Кабинета министров Украины № 767 от 20 августа 2008 г. и № 554 от 27 июля 1995 г.
При большом желании практически любой объект можно искусственно загнать в «декларативную» зону, поскольку граница между III и IV категориями лишь в количестве одновременно находящихся на объекте людей. Что, собственно, сегодня и делают заказчики и проектировщики. Как утверждает Анатоль Карминский, в категорию III запросто можно «втиснуть» 24-этажный жилой дом с определенным количеством квартир для заселения.
В итоге заказчик, проектировщик и инвестор ликуют, а жильцы дома молятся и уповают на совесть строителей. И это не преувеличение, а современные реалии. Плоды такой недальновидности мы имеем несчастье пожинать уже сегодня.
