Как жители Херсона выбирались из захваченного города

К маю, говорил глава Херсонской государственной администрации Геннадий Лагута, из города уехали около половины жителей. "Настоящее время" несколько раз рассказывало о том, в каких условиях живут люди в оккупированном городе.
Теперь журналисты поговорили с теми, кто уехал, - о страхе, дороге через блокпосты и Крым, допросах, обысках и о желании вернуться.
Геннадию 51 год, он уехал из Херсона с женой, прожив в оккупации четыре месяца.
"Жить в оккупации - это тюрьма. Я не сделал ничего плохого в жизни, чтобы жить в тюрьме", - говорит Геннадий (этот и другие собеседники попросили не называть их фамилий из соображений безопасности - своей и остающихся в Херсоне близких; редакции они известны).
Он добавляет, что далеко не все, кто хочет, может выехать. По разным причинам: у кого-то больные родители, кого-то "запакуют просто на первом же блокпосту".
"Все четыре месяца мы ждали наши Вооруженные силы Украины, но там уже стало невозможно ждать", - сказал он.
На решение уезжать повлияло то, что у жены Геннадия больное сердце и необходимые лекарства было практически невозможно достать. Последней каплей, по его словам, стала финансовая ситуация: "Работы не было, работать на оккупантов я не собираюсь. Когда у меня закончились все сбережения и денег осталось ровно на дорогу во Львов, я понял: надо уезжать".
20-летний Денис тоже говорит об экономических причинах, но добавляет: уезжать раньше было просто страшно. Денис - студент иностранного вуза, в конце зимы он приехал на каникулы после сессии к родителям и попал в оккупацию.
"Я хотел выехать на протяжении всей оккупации, но было небезопасно. Совсем недавно появился момент, когда можно было выехать. А мне надо на учебу. Меня уже из университета почти исключали и выгоняли из общежития", - говорит молодой человек.
42-летнюю Татьяну убедил ехать страх за себя и за дочь: "Когда у нас под подъездом, в глухом, в общем-то, дворе, пронеслись ночью два БТР, мы решили уезжать. Да и я давно хотела вывезти дочь. Ей 19 лет".
По состоянию на середину лета есть два основных маршрута эвакуации из оккупированного города - через Запорожье и через Крым. Первый маршрут короче и быстрее, но опаснее: нужно проехать через 20-километровую "серую зону", где в любой момент может начаться обстрел. Дорога через Крым более длинная и изнурительная, но в контексте боевых действий она проходит через глубокий тыл и территорию Российской Федерации. Правда, вопрос безопасности украинцев в России открыт: посольства и консульства на территории страны-агрессора не работают.
В конце июня - начале июля, ссылаясь на успехи ВСУ на фронте и возможную деоккупацию, власти Украины призвали жителей Херсонской и оккупированных частей Запорожской области выезжать любыми способами, в том числе через Крым, а оказавшись на территории других государств, связываться с представителями Украины по телефонам горячей линии (1548 и 1648).
Геннадий с женой так же, как и Денис, выезжали через Запорожье по одному и тому же маршруту, но в разные периоды: Денис - в июне, Геннадий - в июле.
"Выезд в 4:30 утра, чтобы в 5:00, с окончанием комендантского часа, быть уже на первом блокпосту", - о правилах использования этого эвакуационного коридора оба мужчины говорят одно и то же.
Первый блокпост - сразу за Антоновским мостом, на левом берегу Днепра, возле кафе "Наири".
"На первом же блокпосту ко мне дое*ался бурят, - эмоционально рассказывает Геннадий, - ему не понравилась тонировка на стеклах моей машины. Говорит: "Отдирай". Ну, я за полчаса отодрал полстекла, но это все время. А нам надо успеть попасть в очередь на выезд. В общем, взял он с меня 800 грн. ($22). Я надеюсь, что он уже сдох с моими 800 грн. в кармане после того, как наши накрыли их". (Собеседник имеет в виду удар ВСУ по командному пункту возле Антоновского моста 19 июля).
Всего от Херсона до Васильевки - последнего населенного пункта под контролем российской армии в направлении Запорожья - 46 блокпостов. Большинство из них, по словам Дениса, - между Херсоном и Новой Каховкой: "Там буквально каждые 5-10 км блокпосты стоят. Но на большинстве пропускают без досмотра. Самый серьезный блокпост - в Васильевке, где формируется колонна, которую либо пускают, либо нет. Обычно в день разрешают выехать 50 машинам. Мы гнали из Херсона 170 км/час по разбитой дороге, чтобы успеть. Мы приехали в начале десятого утра и были 48-е в очереди".
Но им с другом не повезло: колонну в тот день не пускали - размыло дорогу. Дело в том, что в Каменском (населенном пункте в так называемой серой зоне, где часты артиллерийские обстрелы и особенно небезопасно находиться гражданским) был взорван мост, и нужно проезжать через русло пересохшей реки. После дождя там образуется болото, машины увязают в грязи.
"Поэтому у нас был выбор: либо стоять в поле, либо ехать по ближайшим селам и проситься ночевать. Мы выбрали второе. Приехали в ближайшее село, прямо-таки в первую попавшуюся хату. Попросились. Старенькая бабушка нас приняла бесплатно. Мы потом уже утром ей оставили 500 грн. ($13)", - вспоминает Денис.
На следующий день молодым людям все-таки удалось проехать.
"Попросили показать документы. Нас с другом спросили, будем ли мы копать окопы, мы сказали "нет" - и все. Посмотрели багажник и пропустили. Но вот всех взрослых мужчин заставляют раздеваться - ищут татуировки. Телефоны, ноутбуки не проверяют. Разве что сигареты просят поштучно", - рассказывает Денис.
То же самое говорит и Геннадий: "Спрашивали: чего вы туда едете, вам что, там медом намазано?" Признается, что на блокпостах было немного страшно. Машину перед ним отправили в центр Васильевки на дополнительную проверку.
"Больше эту машину никто не видел. И тут мне орк показывает: мол, становись туда же справа, куда поставили этого парня, которого на дополнительную проверку отправили. Я очень напрягся. Опускаю окно и говорю: так меня уже ж проверили. А он мне: "Ну, хорошо, тогда едь". Так я его обманул. Честно говоря, всю дорогу до наших боялся, что сейчас за мной погоня будет", - рассказывая, Геннадий волнуется и закуривает.
"Между блокпостами видели сожженные машины, а также груду выкинутых овощей, которые гниют под палящим солнцем. Они же (российские военные) не разрешают их вывозить", - говорит Геннадий.
После Васильевки надо проехать около двадцати километров "серой зоны". Потом на первом украинском блокпосту военные очень быстро проверяют багажники и пропускают, рассказывают херсонцы.
"Вдоль дороги в серой зоне везде мины. Полотно посечено осколками. Как только подъехали к первому блокпосту наших, все было в огне, в дыму. Наша водитель вышла спросить, что произошло. Ей сказали, что минут 10 назад орки накрыли "Градом". Мы очень быстро, буквально за минуту показали документы, багажник и сразу же поехали", - вспоминает Денис.
Уже на следующих блокпостах формируют колонну, которую в сопровождении полиции и СБУ везут в Запорожье в магазин-склад "Эпицентр". Там проводят детальную проверку документов, личности, расспрашивают о том, были ли выезжающие свидетелями военных преступлений и так далее. Там же кормят, волонтеры дают гуманитарную помощь, телефонные сим-карты. Можно остановиться на ночлег. Денис заночевал у родственников, а Геннадий с женой - у друзей друзей. Дальше и студент, и семейная пара держали путь во Львов. У Геннадия там живут сыновья, а Денис поехал на границу - ему нужно было явиться в университет и в экстренном порядке сдавать сессию.
Татьяна с дочерью выезжали из оккупированного города через аннексированный Крым. Собеседница рассказывает, что на момент их выезда из Херсона в Васильевке что-то случилось и людей не пропускали около пяти-шести дней. Не понимая, сколько придется ждать, женщины решили выдвигаться на полуостров. В общей сложности до границы с Латвией они добирались семь суток и проехали 2200 км.
Выезжали из Херсона в 6 часов утра, в 8 уже были на административной границе с Крымом.
"Украинского пропускного пункта "Каланчак" просто нет, там все разбито, а вот КПП в крымском Армянске - целый и невредимый. Там и проверяют, - рассказала Татьяна. - Есть очереди: одна для фур и других грузовых машин, а вторая для легковых авто. Простояли мы там часа два, поскольку пропускали военную технику и бензовозы, которые шли из Крыма".
"Забавно еще: я когда готовилась к поездке, в местных чатах спрашивала людей: как ехать, как обстановка в Армянске, есть ли очереди и все такое. И тут мне в личку пишет мужик: мол, продаю места в очереди. По предоплате. Я когда начала его расспрашивать о гарантиях и где его искать, связи ведь нет, он слился. Разводняк, короче", - резюмирует Татьяна.
На въезде в Крым приезжающих из Херсона встречали сотрудники ФСБ России, рассказывает Татьяна. Ее саму фээсбэшники ни о чем не спрашивали, а вот дочери устроили настоящий допрос: "Спрашивали "А почему вы сами?", "Где твой папа?", "А где он работает?", "Вы в Крым отдыхать едете?" С издевкой так спрашивали. Отдельная очередь там для мужчин - их всех раздевают, ищут татуировки. Я также слышала от друзей, что фээсбэшники могут читать удаленные переписки - то есть чистить телефон бесполезно, они подключают его шнуром к компьютеру и как-то выгружают данные. Даже удаленные переписки. Расспрашивают обо всех контактах. Моего друга так расспрашивали: "Вот это кто? А он в армии служил?" - а у него магазин, и в записной книжке телефона много телефонов поставщиков. Он говорит: "Я-то откуда знаю? Может, и служил", - рассказывает Татьяна.
Следующий блокпост - перед мостом в Керчи, где у всех проверяют багажники. По наблюдениям Татьяны, на территории Крыма и Краснодарского края встречается очень много машин с украинскими номерами, а также очень много символики Z и советских флагов, плакатов. Дальше, в Воронежской области, этого меньше.
"Потом в Брянске - опять много. Причем еще и символики так называемых "ДНР" и "ЛНР". Там ведь очень много военных частей, которые близко к нашим границам. А вот уже в Псковской области вообще ничего - ни флагов, ни "зеток", такое ощущение, что там вообще другая страна и о войне они не знают", - рассказывает Татьяна.
"Я ощутила негативное ощущение в Крыму к украинцам, - продолжает она. - Как видели машины с нашими номерами - отказывались давать пароль от вайфая. А вот в Краснодаре всем пофиг. Я очень боялась, чтобы меня гаишники российские не остановили, поэтому я себе выбрала такую тактику: не гнала, а ехала за какой-то фурой, и меня не было видно из-за нее. А когда я уже проезжала гаишников, то махать палкой было поздно".
На границе с Латвией российские пограничницы снова внимательно осмотрели автомобиль матери и дочери, детально изучили аптечку и лекарства: "Расспрашивали, что это и зачем". Латышские пограничники около 40 минут на камеру опрашивали о жизни оккупации: в частности, задавали вопросы о том, были ли Татьяна с дочерью свидетелями военных преступлений. После прохождения границы мать и дочь отправились в Германию, но вскоре планируют вернуться в Украину - поедут жить к родственникам.