Что сделал Путин с российской экономикой и чем это обернется для граждан

Между тем 30 апреля министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что Россия выдержала санкционное давление Запада, "ситуация в стране уже стабилизируется". Ранее "непростой период структурной трансформации", которая позволит российской экономике "противостоять вызовам", уже анонсировала глава Центробанка Эльвира Набиуллина. Экономисты рассказали "Сибирь.Реалии", какие именно процессы будут происходить и к чему они в итоге приведут.
- Действительно, это будет перестройка структуры российской экономики, по масштабам, видимо, схожая с той, что происходила в девяностые годы. Причем долго ждать результатов не придется. В девяностые экономика страны открылась, а это более постепенный процесс, он происходит медленно. А закрытие, схлопывание экономики - оно может произойти в исторической перспективе единомоментно, всего за полгода-год, - говорит Олег Ицхоки, профессор экономики Калифорнийского университета.
Набиуллина и Лавров в своих заявлениях не пояснили, какие именно процессы будут происходить. Эксперты сходятся во мнении, что главный из них - экономическая изоляция.
- Трансформация прежде всего означает переход на закрытую экономику в результате санкций, - считает Илья Сегаль, профессор экономики Стэнфордского университета. - Сегодня практически все страны используют плоды глобализации. Но Россия делала это в гораздо большей степени, чем другие страны, экспортируя природные ресурсы и импортируя почти все остальное.
Изоляция, тем не менее, не приведет к тому, что Россия останется полностью без товаров и технологий из западных стран.
- Это не означает, что они вообще не будут просачиваться в Россию. Будут, но это будет происходить сложнее, дороже и медленнее, - поясняет Олег Ицхоки. - Даже в наглухо закрытом Советском Союзе через серые или черные схемы импортировались некоторые товары и технологии. Мой папа, например, работал в федоровской клинике микрохирургии глаза и ездил за границу покупать компоненты лазеров, необходимых для коррекции зрения, а потом они собирали привезенные части у себя, на месте. И так теперь снова будет происходить во многих областях.
- Какой-то серый импорт будет поступать через Казахстан, Армению, Грузию. Но, естественно, в очень ограниченных количествах, - говорит Майкл Алексеев, профессор экономики университета штата Индиана. - Обходить санкции в промышленных масштабах будет трудно.
- Серый импорт позволит заместить недостающие комплектующие, но ниже будут не только объемы, но и качество, - считает Константин Сонин, профессор экономики Чикагского университета. - Если раньше мы строили, к примеру, 50 самолетов в год, то теперь будем производить 20, и обходиться они будут дороже. Серый импорт всегда дороже прямых поставок. А значит, летать на "Суперджетах" станет дороже, и, что еще важнее, опаснее. Еще до начала войны перелеты на отечественных лайнерах не пользовались особой популярностью, поскольку люди понимали, что это риск, а теперь он серьезно возрастет.
- Думаю, что российские производители будут пытаться адаптировать производственные процессы так, чтобы не использовать западные промежуточные товары и технологии. Там, где это возможно, будут заменять их на технологии, импортированные из Китая и других стран, не присоединившихся к санкциям. Но далеко не всегда это получится сделать, и какие-то предприятия придется закрыть, - полагает Андрей Маленко, профессор финансов Мичиганского университета.
Однако некоторые западные товары и технологии Россия не сможет ни заменить на китайские, ни импортировать с помощью серых схем.
- Технологию глубоководного бурения скважин на шельфе, например, не получится приобрести даже через фирмы-однодневки, а они наверняка будут возникать в Китае и Казахстане, чтобы обойти вторичные санкции. Такие технологии есть лишь у очень маленького количества компаний, и купить их нельзя. Можно приобрести лишь услуги этих фирм, а работать в России они не будут, - поясняет Олег Ицхоки. - Пока неясно, насколько это будет критично. Ведь непонятно, будет ли необходима разработка дополнительных месторождений в России, если будут введены существенные санкции на экспорт нефти. Возможно, текущих мощностей окажется более чем достаточно.
Какие именно сектора экономики больше всего пострадают от изоляции, тоже пока предсказать тяжело.
- Сложность в том, что сейчас мы видим только потери в тех отраслях, которые затронуты санкциями непосредственно. Ясно, что турфирмам плохо, авиакомпаниям плохо, автомобильной промышленности плохо. Но ключевой удар будет не прямым, а косвенным. Он придется на компании, товары которых россияне перестанут покупать, когда будут вынуждены сократить свои расходы. Что они сочтут ненужным, когда денег у них станет меньше, - говорит Константин Сонин. - Есть отрасли, которые в итоге пострадают намного сильнее, чем туристическая или авиационная. Прежде всего, это все, что связано со сферой обслуживания. Может быть, финансовая отрасль. Пока сложно сказать точно, все это проявится в течение нескольких месяцев.
Переход к закрытой экономике будет сопровождать еще несколько процессов.
- Будет расти госсектор. Везде, где возможно, будет увеличиваться военное производство - конечно, то, что не зависит от западных компонентов, - считает Андрей Маленко.
- Хотя эти слова не произносятся, сейчас российская экономика фактически переводится на формат экономики военного времени. Мы переходим к гораздо более централизованному и планируемому управлению, чем раньше. Прежде всего это связано с тем, что результаты работы рыночных механизмов перестают устраивать правительство. Соответственно, власти вводят все эти замораживания, контроли, дополнительные полномочия по управлению предприятиями и т. д. Следующий шаг - плановая экономика. Надеюсь, что этого шага Россия не сделает. Ведь это дорога, которая привела к полной катастрофе 30 лет назад, когда развалился Советский Союз, - предупреждает Константин Сонин. - Уровень экономики к концу СССР стал таким низким, что страна распалась по экономическим причинам. Я не могу даже назвать другого такого примера. Не могу припомнить страны, которая распалась бы из-за несостоятельности экономики, а не из-за войны, например.
Переход к закрытой экономике нанесет урон экономике всех регионов страны.
- Индустриальные предприятия в регионах точно так же столкнутся с проблемой поиска комплектующих, - говорит Олег Ицхоки. - Однако куда более существенным будет ущерб от запрета на экспорт энергоресурсов со стороны Европы. Пока санкций на экспорт нефти и газа не так много. Но если ситуация изменится, пострадает прежде всего Западная Сибирь, где нефтяная промышленность намного больше развита.
- В случае дальнейшей эскалации войны возможно полное эмбарго, - полагает Андрей Маленко. - Но даже без эмбарго понятно, что в течение нескольких следующих лет европейские страны будут постепенно отходить от импорта энергоресурсов из России.
- Россия попытается компенсировать отказ Запада от российской энергии поставками в Китай и Индию, - предполагает Илья Сегаль. - Однако тут возникнет сразу несколько проблем. Первая - транспортная сеть неадекватна, она не сможет обеспечить нужные объемы поставок. Вторая - Индия и Китай потребуют скидки. Кроме того, Запад будет принимать вторичные санкции, чтобы прикрыть эти лазейки.
- В этой ситуации у Китая возрастает переговорная сила, что тоже бьет по добывающей промышленности России, - отмечает Андрей Маленко. - Хотя нужно отметить, что частично негативные эффекты компенсируются ростом цен на сырье из-за сокращения глобального предложения.
Экономика Сибири и Дальнего Востока может пострадать не только от запрета на экспорт нефти и газа.
- Никель и платина пока не под санкциями, - говорит Константин Сонин. - Но если российские войска продолжат наступление в Украине, если на захваченных территориях снова будет происходить то, что уже произошло в Буче, то западные страны больше не будут обращать внимания на собственные потери. Они откажутся от российского экспорта в целом, проигнорировав ущерб для своей экономики. Ну, закроются без российского никеля несколько компаний в США - и ничего страшного, переживут. Главное - это любой ценой остановить бомбежки, остановить русские танки на улицах украинских городов. Никто с помощью санкций не воюет с Россией, их применяют, чтобы остановить войну. Поэтому проблемы в экономике России, падение уровня жизни - это последствия не санкций, а того, что российская армия бомбит украинские города.
Пока война продолжается, все хуже и хуже будут жить все регионы страны.
- Единственное, что снижение уровня жизни будет ощущаться в Сибири не так сильно, как например, в Москве - ведь там не было такого нефтегазового пузыря со взрывным ростом уровня потребления, как в столице, - считает Константин Сонин.
Жители крупных городов пострадают сильнее, чем люди из маленьких городов и сельской местности.
- В экономике есть общепринятое мнение, что кризисы, как правило, ударяют по самым незащищенным слоям населения, по тем, у кого нет сбережений, недвижимости и т. д. Но данный кризис нанесет самый сильный удар по среднему классу, по более богатым слоям. По людям, в корзине товаров которых была больше доля сферы услуг, которые потребляли больше иностранной электроники, много путешествовали, особенно на самолетах, - поясняет Олег Ицхоки. - Этот кризис будет иметь уравнительный характер. Он будет уравнивать передовые регионы вниз, к менее развитым территориям. Поэтому там, где люди жили скромнее других, кризис будет ощущаться меньше всего. Но прогнозировать точно очень сложно, нужно просто смотреть от месяца к месяцу, что происходит. Это такой злодейский эксперимент, который никогда не проводился над населением страны.
Что российскую экономику ждет кризис, не отрицает даже глава Счетной палаты Алексей Кудрин. Предмет споров - лишь скорость нарастания и глубина кризиса.
Прежде чем сделать свой прогноз, экономисты отмечают, что и до начала войны экономика России была не в лучшем состоянии.
- Российская экономика уже фактически не росла с 2012 г. Последнее десятилетие рост ВВП не превышал одного процента в год, - говорит Майкл Алексеев. - Это следствие той модели экономики, которая сложилась в России, с большой ролью государства в явном или неявном виде. Так что серьезные проблемы были и до этого. Но санкции создают, я бы сказал, качественно новый скачок в сторону ухудшения экономических перспектив.
Илья Сегаль полагает, что кризис будет нарастать постепенно: "При грамотной экономической политике это будет скорее не крах, а сползание до уровня СССР, хотя без того уровня социальных гарантий, которые тогда существовали".
Константин Сонин не согласен с этой оценкой.
- Чтобы вернуться назад в СССР, нужно отнять у людей, которые живут в России, всю частную собственность. Плановая экономика фундаментально опирается на ее отсутствие. У людей необходимо отнять даже квартиры, а это уже гражданская война. Поэтому не думаю, что экономика России упадет до уровня СССР, - считает Сонин.
- Советский способ управления экономикой не работал, поэтому прямого возврата к нему, скорее всего, не будет, - подтверждает слова Сонина Майкл Алексеев. - А пока остается рыночная экономика, она худо-бедно, но будет функционировать. Все-таки Россия огромная страна, с огромными ресурсами. Есть нефть, газ, электричество. Можно торговать с Китаем и Индией. Сельское хозяйство более-менее работает. Так что с голоду никто не умрет. Живет же Северная Корея под санкциями. Куба живет. Иран под очень жесткими санкциями тоже живет. Я бы в этих странах жить не захотел, но... Так что и Россия жить будет. Никакие санкции не могут развалить экономику такого размера, как российская. Просто люди будут жить намного хуже, чем жили бы без санкций. А в долгосрочной перспективе это, конечно, приведет страну в очень плохое состояние.
- Экономика России вернется примерно к уровню начала двухтысячных, - считает Константин Сонин. - Причем не только по ассортименту и качеству товаров, доступных рядовому потребителю. Нас ждет инфляция. "Затянуть пояса" - это не про то, что теперь мы будем меньше есть. Это про то, что теперь после школы ребенок не сможет поступить в институт, а будет вынужден пойти работать. Родители не смогут его содержать, пока он получает образование. Люди станут меньше отдыхать, больше работать и меньше за эту работу получать. Покупки, не связанные с самым необходимым - продуктами и лекарствами, - придется отложить до лучших времен.
Олег Ицхоки считает, что в ближайшие месяцы серьезной инфляции не будет, но это не значит, что так будет всегда.
- При текущем уровне экспорта природных ресурсов, при текущих ценах на них на международных рынках дефицита бюджета пока нет, - говорит Ицхоки. - Однако в любой момент это может измениться, и государству придется выбрать один из путей. Первый - отказаться платить по бюджетным обязательствам и не выплачивать компенсации крупным компаниям, чтобы поддержать занятость населения. Второй - сократить пенсии и зарплаты госслужащим. Третья возможность - это инфляция. Начать печатать деньги - это то же самое, что снизить выплаты. В реальном выражении они становятся меньше, поскольку на них можно купить меньше товаров. Однако будет ли серьезная инфляция - большой вопрос. Пока бюджет в профиците, Центробанк справляется с инфляцией и Министерство финансов не требует от него печатать деньги. Но если будет дефицит бюджета, то другого выхода просто не останется. А вопрос дефицита связан исключительно с экспортными доходами от природных ресурсов. Если будут существенные санкции на экспорт, это приведет к дефициту, и тогда сложно представить, что не включат печатный станок.
Андрей Маленко также считает, что в ближайшей перспективе дефицита бюджета, а значит, и инфляции не будет.
- В принципе, если не случится эмбарго на энергоресурсы со стороны Европы, то ситуация с бюджетом должна быть нормальная, - полагает Маленко. - Но есть еще два "если". Первое - если государство не будет сильно наращивать расходы. Второе - если не упадут глобальные цены на сырье. Это вряд ли произойдет в этом году. Но рано или поздно случится глобальная рецессия, и тогда цены на сырье снизятся из-за сокращения спроса.
Принято считать, что главный количественный показатель кризиса или роста экономики - это уровень ВВП.
- Не знаю, насколько можно доверяться измерению ВВП в таких условиях - он хорошо работает в рыночных условиях, когда нет таких колоссальных шоков, как сейчас в России, - говорит Олег Ицхоки. - Замеры ВВП перестают иметь смысл, когда происходят настолько серьезные структурные перекосы в экономике. Но давайте предположим, что уровень ВВП остается показательным. В середине апреля Алексей Кудрин заявил, что ожидаемое снижение ВВП по итогам года составит около 10%. Большинство институтов, которые дают такие оценки, сходятся в том, что падение будет больше. Если прав Кудрин и все обойдется 10%, это будут относительно неплохие новости. Потому что в девяностые годы падение советского ВВП было порядка 40-45%, и длилось это 5-6 лет. Ожидаем ли мы падения такого масштаба? Пока все прогнозы меньше, от 10% до 30% в 2022 г.
Даже в самом оптимистичном сценарии оснований для оптимизма мало.
- Если кому-то 10% кажутся относительно небольшими потерями, то надо понимать, что примеров падения такого масштаба в мирное время не существует. Просто нет стран, в которых ВВП снизился бы настолько в условиях, когда на территории этих стран не ведется война. А на территории России войны пока нет. И падение даже на 10% - это абсолютно из ряда вон выходящее событие, аналогов которому мы не найдем в других странах, - считает Олег Ицхоки.
1 мая "Известия" опубликовали прогноз, что экономика России справится с кризисом и перейдет к росту в 2024 г. К такому выводу пришли эксперты из российских финансовых институтов.
Константин Сонин убежден, что в нынешней ситуации о росте не может быть и речи.
- Нет никакого разумного сценария, при котором российская экономика будет жить и развиваться при таком уровне санкций. Ни одна экономика не может нормально существовать при такой изоляции от мира, - говорит Сонин. - Это очень плохо кончилось в прошлый раз, когда в результате экономической катастрофы распался Советский Союз, и на этот раз все будет идти к точно такой же ситуации. Неизбежно, но не быстро: экономика не может развалиться в один момент. Она не рухнет, как взорванное здание. Она будет медленно оседать, а люди будут жить все хуже и хуже. Конечно, до ситуации, когда беспризорники будут греться на улицах у асфальтовых ям, очень далеко. Но Россию ожидает глубокая рецессия в 2022 г. и отсутствие роста после этого. Причем удар по своей экономике Россия нанесла сама. Подчеркну еще раз: санкции - это всего лишь реакция на политические шаги.
Пока продолжается война, санкций с каждым днем будет все больше.
- На российскую экономку уже сейчас наложены куда более жесткие санкции, чем на Иран. Мне кажется, это не просто убивает перспективы какого-то там роста и развития. Когда российская экономика стабилизируется, она стабилизируется на куда более низком уровне и производства, и потребления. До начала войны в Украине мне было сложно даже представить, что всего одним решением страна отбросит себя на несколько десятилетий назад, перечеркнет все достижения последних лет, - признается Константин Сонин. - Не думаю, что война закончится, пока у власти Путин. А уйдет Путин - будут и реформы. Но в итоге Путин сдаст российскую экономику в куда худшем состоянии, чем принял. Все будет хуже не только по условиям для роста и уровню жизни. Будут разрушены рыночные институты, возможно, введен контроль над ценами. Восстанавливать экономику придется с очень низкой стартовой точки.
- Самая лучшая экономическая стратегия - это немедленно прекратить войну, вывести войска с территории Украины и начать переговоры о снятии санкций. Каждый шаг русских солдат по чужой земле, каждый убитый ребенок ухудшают переговорную позицию - а значит, и экономические перспективы России. Последствия всего одной бомбежки могут быть гораздо серьезнее для российской экономики, чем эффект от любых антикризисных мер правительства, - убежден Константин Сонин. - Если вывести войска, то прекратится хотя бы введение новых санкций. Конечно, этого будет недостаточно. Страна должна стать такой, чтобы иностранный бизнес захотел с ней работать. Нужны будут и экономические, и политические реформы. Это неразрывные процессы.
Майкл Алексеев согласен с тем, что просто прекратить войну, не уходя из Украины, будет недостаточно.
- Тогда вряд ли будет какое-то послабление в смысле санкций. Нужно как минимум уйти к границам, существовавшим до 24 февраля. Это минимум, чтобы санкции начали снижаться. Но я себе не представляю этого, пока Путин у власти или пока Россия не потерпит решительного военного поражения. И, к сожалению, даже если Путин уйдет, очень маловероятно, что в России произойдут серьезные изменения режима, - считает Алексеев.
По его мнению, даже если в России появится демократическое правительство, ему еще очень долго придется расплачиваться за войну, начатую предшественниками.
- Отменить санкции можно относительно быстро, а вот с репутационными издержками все намного сложнее, они сохраняются намного дольше. На российскую экономику сейчас большое влияние имеют не только санкции, но и то, что многие иностранные компании ушли из страны. Захотят ли они вернуться - это большой вопрос. Когда я уже потерял бизнес в России, возвращаться туда мне бы не хотелось. Как я буду рассуждать? Хорошо, сменился режим, но он уже менялся в девяностые, потом его могут сменить снова - и я опять понесу потери, так зачем мне рисковать? Конечно, в конечном итоге это отношение изменится, но это займет годы, а может, и десятилетия, - прогнозирует Алексеев.
Что могут предпринять рядовые россияне, чтобы смягчить удар? Константин Сонин готов дать лишь один практический совет.
- Покупать доллары или евро и хранить их в надежном банке, а еще лучше - в банковской ячейке, куда государству будет не так просто заглянуть. Если придется покупать валюту на черном рынке - это все равно лучше, чем хранить сбережения в рублях. Мы вернемся в девяностые не только по уровню потребления, нам придется снова привыкать ко многим вещам, в том числе, и к хождению долларов на черном рынке, - предупреждает Сонин.
Олег Ицхоки считает, что способа защитить себя в сложившейся ситуации просто нет.
- Катастрофическое событие уже произошло. Мы пока точно не можем оценить масштабы кризиса, поскольку он надвигается медленно, как огромная волна в океане. Но точно знаем, что этот кризис будет. И знаем, что нет способа полностью защитить себя от полномасштабного кризиса на уровне всей страны. Таких инструментов нет и не может быть ни у правительства, ни у отдельных людей в любой экономике, не только в российской, - говорит Ицхоки. - Кризис затронет всех. И единственный реальный совет, который можно дать, - это остановить войну и начать политические реформы. Без них ничего сделать нельзя.