История журналиста, освобожденного из российского плена

В интервью русской службе радио ЛРТ журналист рассказал свою историю.
С самого начала полномасштабной войны Олег Батурин находился в своем родном городе Каховке, который с самых первых дней вторжения был под оккупацией российских военных. Как рассказывает журналист, уже в первые часы из города выехать было почти невозможно. Были заблокированы все дороги.
"Было очевидно, что эвакуироваться не получится, поэтому, чтобы обезопасить себя и своих родных, я принял решение остаться дома столько, сколько нужно, - говорит Батурин. - Но ситуация стремительно менялась, уже с начала марта российские войска начали активно захватывать территории, в том числе и мой город. Российские военные начали завозить свою, так называемую, гуманитарную помощь".
Вскоре, как вспоминает журналист, пошли слухи о том, что россияне похищают людей, но никаких подтвержденных данных об этом на тот момент еще не было.
"Они начали врываться в дома, начались репрессии и террор. А 12 марта меня похитили", - говорит журналист.
Олег Батурин находился в плену почти девять дней. В первые сутки его держали в Новой Каховке, а после перевезли в Херсон.
"На меня напали российские военные, схватили, угрожали, при этом никто ничего не объяснил. Никто не представился и не было никаких обвинений. Так называемые допросы проходили каждый день, а иногда и по нескольку раз в день, - вспоминает Батурин. - Очень часто допрос начинался с вопроса: "Почему ты тут, как ты сюда попал, за что тебя взяли?". Чаще всего они задавали именно эти вопросы".
Что российские солдаты хотели узнать у журналиста, так и не понятно. У Батурина на этот вопрос есть несколько предположений: "Мне показалось, что они преследовали несколько целей: во-первых, меня напугать, а во-вторых, возможно, склонить к сотрудничеству с ними, хотя они этого не предлагали. Я думаю, что в тот момент, а это была, по сути, первая волна таких похищений, они просто не знали, что со мной делать".
Журналист рассказывает, что вместе с ним в камерах были и другие люди, в том числе бывшие военные. Их жестоко пытали и били. Как предполагает журналист, россияне на тот момент ставили перед собой задачу отловить таких людей, чтобы их наказать или отомстить им.
"Они любили говорить, что отомстят", - вспоминает Батурин.
Журналиста отпустили, возможно, из-за шумихи, которая поднялась вокруг его похищения: "В день, когда меня отпустили, мне и другим отпущенным на свободу людям сказали, что нас отпускают, но мы должны сидеть дома и ждать дальнейших инструкций. Для меня это является доказательством того, что они просто не придумали, что со мной делать. Потом обо мне обязательно бы вспомнили, и были бы еще подобные похищения".
Тех журналистов и активистов, которых похищали после Батурина, россияне активно использовали в своих пропагандистских целях. Их принуждали записывать видео, где люди говорили, что они за Россию и за "русский мир". Такие видео потом активно "гуляли" по разным пропагандистским телеграм-каналам.
"Они знали, что я журналист, поскольку в первый же допрос они сразу назвали и мое имя, и упомянули о том, что я журналист, - вспоминает Батурин. - Во время допросов постоянно спрашивали мои анкетные данные. Они часто спрашивали, чем я занимаюсь как журналист".
Во время всех допросов российские солдаты закрывали журналисту лицо капюшоном, чтобы он не мог их увидеть. Россияне не представлялись, и в очень агрессивной форме отказывались отвечать на любые вопросы.
Также во время одного из допросов россияне заставили журналиста подписать документ о сотрудничестве с "федеральными органами Российской Федерации", который по факту, является "филькиной грамотой".
"Такую бумажку они вынудили меня подписать. Назвать это документом я не могу, так как там нет ни даты, ни какой-то конкретики, ничего. Насколько я понял, это больше была психологическая атака, одна из форм давления на меня, - говорит Батурин. - Они потом сказали, что теперь этот документ в нужный момент меня скомпрометирует, не знаю перед кем и чем, но такая фраза была. Для меня вообще это полный оксюморон. Я не знаю, что такое "федеральные органы Российской Федерации", цена этой бумажке - ноль".
Отпустили Батурина так же неожиданно, как и взяли. 20 марта его и еще нескольких других пленных отвезли назад в Каховку, где журналист вместе с семьей оставался до конца марта, откуда позже ему удалось выехать на подконтрольную Украине территорию.
Как вспоминает журналист, выехать на подконтрольную Украине территорию было очень тяжело. На тот момент в Херсонской области оставалось очень много людей, и массовой эвакуации еще не было. Активно выезжать люди начали с 3-4 апреля, уже после того, как Батурин с семьей покинул город. И, по его словам, многих людей вдохновил тот факт, что после всего ему удалось выехать.
"Было безумно страшно, потому что я вообще не представлял, как проеду через российские блокпосты, а их было больше тридцати. Что меня будут спрашивать, что нужно с собой вести, какие документы брать. Всю дорогу я думал, что будет, если убьют меня, мою жену и мой маленький ребенок останется сиротой, - рассказывает журналист. - Я не могу передать, как все это проходило, но я принял решение выехать и об этом не жалею. Потому что уже тогда я понял, что потом возможности выехать не будет. Так и получилось, сейчас очень многие люди не могут выехать".
Батурин с семьей выезжал четверо суток. Им приходилось прятаться, семью приютили добрые люди, которым журналист безмерно благодарен. Выехать удалось 3 апреля: "Мы ехали, не зная дороги, под обстрелами, нашу колонну машин обстреляли, но к счастью, все остались целы. Я никогда не забуду общение с "днровцами", с наемниками, которые стояли на российских блокпостах. На каждом блокпосту они требовали продукты питания, так и говорили: "Хлеб? Молоко? Пожрать?" - прямая цитата, и практически на каждом блокпосту просили сигареты, и вообще вели себя очень агрессивно. На блокпостах проверяли телефоны, что мы везем и документы всех пассажиров. Я знаю, что у некоторых людей из нашей колоны они отбирали некоторые вещи".
Батурин говорит, что в дороге было много разных страшных историй, но он рад, что удалось выехать.
С самого начала войны Батурин не прекращал вести журналистскую деятельность. Но с начала марта, рассказывает Олег, заниматься журналистикой в привычном ему виде стало невозможно, - было трудно куда-то поехать, проверить информацию, взять комментарии, плюс добавились проблемы с интернетом и мобильной связью, которую россияне начали глушить.
"По несколько дней мы сидели без связи. Мы не знали, что происходит в мире. Нас выручало украинское телевидение, которое на тот момент еще оставалось, - вспоминает журналист. - Но потом россияне захватили ретрансляторы и переключили все теле- и радиоканалы на российские. Это было ужасно, я понял, что получать любую информацию будет очень сложно".
Выехав на подконтрольную Украине территорию, Батурин продолжил заниматься журналистикой. Сейчас он работает в Центре журналистских расследований и параллельно занимается документированием преступлений российских военных в Украине, преимущественно в Херсонской области.